ПЕРСОНАЛЬНАЯ ВЫСТАВКА ЖИВОПИСИ ГЕННАДИЯ РАЙШЕВА

Итоги выставки

C 16 мая по 6 июня  в большом зале Свердловского регионального отделения  прошла персональная выставка живописи Г.С. Райшева: http://www.smalto-mosaic.com/blog/mify_gennadija_rajsheva/2016-06-08-19.

Геннадий Райшев - заслуженный художник России, заслуженный деятель культуры Ханты-Мансийского автономного округа, член-корреспондент Российской академии художеств. Почетный гражданин города Карпннска, почетный гражданин Ханты-Мансийского автономного округа (Югры). Почетный академик Академии искусств и художественных ремесел им. Демидовых. Лауреат премии «Звезда утренней зари» депутатской Ассамблеи народов Севера, Сибири и Дальнего Востока.

Геннадий Степанович Райшев  родился 1 ноября 1933 года в деревне Сивохрап близ села Самарово Остяко-Вогульского (ныне Ханты-Мансийского) автономного округа на притоке Оби Салыме в семье охотника-ханта Степана Мироновича Райшева и жены его чалдонки (русской коренной сибирячки) Евгении Федоровны, урожденной Коневой. В 1944 году окончил начальную школу, в 1948 г. продолжил учёбу в Сургуте. Одним из его учителей стал Аркадий Степанович Знаменский, потомок известного художника и этнографа М.С. Знаменского. В интернате Райшев продолжал заниматься рисованием, к которому пристрастился с раннего детства. В 1954 году Геннадий уехал в Ленинград и поступил на северное отделение Педагогического института им. А.И. Герцена, где в 1959 году получил диплом преподавателя русского языка и литературы (также занимался на вечернем отделении художественно-графического факультета). Одновременно посещал натурные классы Института живописи, скульптуры и архитектуры им. И.Е. Репина и методично изучал собрания Эрмитажа и Русского музея. В 1959 году женился на своей сокурснице Галине Алексеевне Ивановой, некоторое время жил в  Сургуте, затем в Шугозере Тихвинского района Ленинградской области, где вместе с женой в течение двух учебных лет преподавал русский язык и литературу. К этому времени относятся первые профессиональные живописные полотна и рисунки Геннадия Степановича. В сентябре 1962 года он переехал в Карпинск, городок на севере Свердловской области, где работал до 1975 года художником-оформителем в местном кинотеатре.

В 1974 году Г.С. Райшев был принят в Союз художников СССР за циклы графических работ. В 1998 году принял решение переехал в Ханты-Мансийск, где живет и поныне.

Ещё в 1990 году художник привёз в Ханты-Мансийск несколько сотен работ на первую крупную персональную выставку, состоявшуюся в окружном краеведческом музее. После демонтажа экспозиции картины остались в музее на временном хранении. В 1995 году часть коллекции была отправлена в г. Сургут, оставшиеся работы,  около 700 единиц хранения,  в 1996 году поступили в фонды открывшегося филиала «Мастерская художника Г.С. Райшева». В дальнейшем личная коллекция Г.С. Райшева пополнялась новыми работами, созданными автором в стенах его ханты-мансийской творческой мастерской, а также живописью и графикой, которую художник в 1996-2002 годах периодически привозил из Карпинска - Екатеринбурга. В 1996 г. был учрежден филиал Ханты-Мансийского окружного краеведческого музея «Мастерская художника Г.С.Райшева», преобразованный в 2001 году в учреждение культуры АО «Галерея-мастерская художника Г.С. Райшева» (ныне филиал Государственного художественного музея http://raishevgm.ru).

Галерея-мастерская Геннадия Райшева - многопрофильный художественный и научно-исследовательский центр, который соединил в себе и мастерскую художника, и галерею, представляющую все многообразие проявлений его самобытного стиля, и центр изучения творческого наследия мастера, которое продолжает активно пополняться. Здесь создаются новые живописные и графические работы, книжные иллюстрации, с участием Геннадия Райшева формируются экспозиции выставок, проходят научно-практические конференции, встречи и вечера. Музей-мастерская является одним из самых заметных архитектурно-художественных объектов Ханты-Мансийского автономного округа - Югры. Здесь сформировано самое крупное собрание живописи и графики мастера, а также документального фонда, связанного с жизнью и творчеством Геннадия Степановича Райшева. В своих поисках Г.С. Райшев опирался преимущественно на традиции народного искусства обских угров и этнических общностей, проживающих в Сибири. Поэтому самый мощный и яркий пласт его творчества - фольклорно-мифологический. Райшева называют художником, унаследовавшим мифологическое мышление северного лесного народа, мир его сказок, легенд, суеверий.                                        

       Какие бы традиции ни преломились в творчестве Геннадия Райшева - наивного искусства, примитивизма, абстракционизма или других - художник отличается осознанной творческой позицией, которая не признает разделения на реальное и абстрактное. Скорее, можно сказать, что Райшев - автор собственной изобразительной системы, основанной на традициях северного стиля и их воплощениях в современном художественном контексте.

Награжден Золотой медалью Российской академии художеств, орденом «За служение искусству» Российской академии художеств.  Его имя занесено в энциклопедию «ЛУЧШИЕ ЛЮДИ РОССИИ».

ТВОРЧЕСТВО  ГЕННАДИЯ  РАЙШЕВА

Для Геннадия Райшева путь в искусство был труден. Его живопись и графика долго встречали настороженное отношение и из-за остроты поднятых в них социальных и экологических проблем и из-за непривычности выразительных средств. Да и сегодня, при всем признании в нем коллегами истинного художника, при неподдельном интересе к нему любителей искусства, Райшев остается во многом непонятым. Одни акцентируют в его творчестве этнографическое начало, другие относят Райшева к наивному искусству. Между тем, зная с детства быт сибирских народов, восхищаясь и вдохновляясь их прикладными изделиями и изобразительными примитивами, осознавая свою внутреннюю связь с такими художниками Севера, как Тыко Вылко и Константин Панков, сам Райшев являет тип иного мастера. Его творчество не только эмоционально, но и глубоко продуманно, неотрывно от сложных художественных исканий XX века.

Начало творческого пути Райшева пришлось на время так называемой оттепели, знаменательное для жизни нашей страны, нашей культуры. На рубеже 1950-х – 60-х годов у советских художников появилась возможность, правда, далеко неполная, говорить о том, что их действительно волнует, осваивать традиции, ранее находившиеся под запретом. Райшев жадно впитывал впечатления от Врубеля и Чюрлениса, Ван-Гога и Гогена, Сезанна и Матисса. Наиболее близкой оказалась ему экспрессионистическая тенденция, ярко проявившаяся как в гравюре, так и в живописных полотнах 60-х годов - в пейзажах, портретах, натюрмортах. На протяжении десятилетия экспрессионистические черты усиливались, становясь основой художественного мышления: появились откровенная деформация фигур, заострение характеристик, гротеск.

Активное освоение опыта европейского искусства совпало в начале 70-х с обращением или, точнее, возвращением, к своим национальным истокам. «Я знаю, на какой земле я родился, как первый луч солнца меня осветил, дал собственное зрение видеть кругом. То, что встретило меня в этой жизни, стало источником любви. Вода, трава и утки, облака, люди и их сказки. Это основа, на которую можно опереться», - говорит художник. В 70-е годы Райшев обрел самостоятельность, выработал индивидуальный, ни на кого не похожий стиль, во многом опирающийся на пространственное и пластическое мышление народов Сибири. В картинах, объединенных общей темой «Хантыйские легенды», воспоминания детства сливаются с фольклорными образами. Человек и природа у Райшева мифологизированы и сплавлены в единую, плотную живописную материю. Построенная на контрастах темных земляных тонов с зеленым и желтым, с синим и розовым, переданная упругими фактурными мазками, она сродни земной коре.

Воссозданный Райшевым мир не безмятежен: он полон противоборствующих начал, олицетворенных в проносящихся над хантыйской землей злых и добрых духах. В природе эти начала естественны и уравновешивают друг друга. Дисгармония начинается тогда, когда в природу бездумно вмешивается цивилизация: сохнут в нефтяных разливах деревья и плачут гагары, всплывает погибшая рыба, кончается глухариный ток, пустеют стойбища и деревни.

Начиная с 1980-х годов, все большее место у Райшева занимает русская тема: жизнь сибирской деревни с характерными приметами быта – с баней и вениками, русской печкой, масленичными блинами, жаркой летней страдой, суевериями и задушевными песнями, с удалым катанием на тройке, с озорными зимними метаморфозами. Скорбно и величественно звучат у него «Российские песни» – полотна, написанные в конце 80-х—90-е годы и отражающие трагический путь, пройденный народами России в XX веке. В них суровая, порой жестокая, правда о мужицких попойках и бабьих слезах, о лени и апатии, и, вместе с тем, сострадание к народу, любовь к нему, понимание его исторических бед, ощущение себя его частицей.

Райшев мыслит категориями пространства, формы, цвета, его картины становятся моделями мироздания. Поэтому его раздумья о жизни и художественные искания неразрывны. Переходя в 80-е годы от судеб близких людей, тех, кого он хорошо знал и нередко обозначал в названиях картин конкретными именами, к более широким обобщениям, Райшев словно воспаряет над землей. В его композиции входит небо. Пространство расширяется, перспектива становится радиальной. Одновременно вязкую, материально-осязательную живопись сменяют легкие, порой бесплотные тени. В пшенично-золотистом мареве тают контуры мужчин и женщин, орудий труда и утвари, появляются мотивы стола, накрытого белой скатертью, радуги, исчезающей в небесах, могучей сосны, крона которой осеняет пронизанные красными рефлексами дали. В 90-е годы все более возрастает роль обретающего символический смысл цветоносного света.

«Постигая жизнь, дохожу до символа, иероглифа и снова иду обратно, чтобы насытить их чувственными началами». Эти слова художника помогают понять сложность его стремлений. Каждая встреча с ним обещает открытие. Еще в молодости избравший своим учителем все мировое искусство, но никому прямо не подражавший, Райшев достиг свободы самовыражения, овладел различными художественными приемами и средствами. Трудно не согласиться с самооценкой мастера как «инженера живописи», которому «открыты все состояния изображения». Рядом с полотнами, основанными на, кажется, предельном обобщении, возникают работы, восхищающие непосредственностью, трепетностью восприятия натуры. В цветовые симфонии, приближающиеся к беспредметности, неожиданно входят тональная живопись или острые графические силуэты. Продолжая неустанно экспериментировать, Райшев утверждает новые возможности изобразительного искусства, как сама жизнь до конца непостижимого.

Галина Голынец