Выставка керамики Александра Котышова

Итоги выставки

В феврале  в малом зале Свердловского регионального отделения прошла выставка керамики Александра Котышова.

Творчество екатеринбургского керамиста Александра Котышова занимает  видное место на небосклоне уральского искусства. Количество выставок различного статуса, в которых принял участие художник, от международных и всероссийских до региональных и городских, уже давно перевалило за сотню. Его произведения заняли достойное место в крупнейших музеях  и престижных коллекциях Урала, Москвы, Ближнего и Дальнего Зарубежья. А.В.Котышов – член Союза художников, профессор кафедры композиционно-художественной подготовки Уральской архитектурно-художественной академии. Словом, налицо все необходимые параметры состоявшейся художнической карьеры.

          Если же попытаться рассматривать творчество скульптора не формально, а по сути, то в первую очередь  обращает на себя внимание та значительная дистанция, которая отделяет его от работ коллег-уральцев. Произведения Котышова привлекают своей таинственностью. В них угадываются голоса иного мира, загадочного и чуть пугающего. Его керамическая скульптура при всем своем лаконизме и геометрической законченности форм производит впечатление биоморфных объектов. Иногда в ней  цитируются   природные формы земной фауны, усвоенные поколениями  наших предков. И тогда она наполняется отголосками древних космогонических мифов, как в «Рыбе-солнце» вознесенной горными хребтами в небесные дали, или в  «Полнолунии», где лик-маска  воплотил в себе образ ночного светила, плывущего в небесной ладье. А временами в  творчестве  художника проскальзывает улыбчивая ирония, которую вызывает  упрямо ползущий по кругу крылатый жучок-усач.

Но нередко привычные формы усложняются. Напоминая о прототипе, они  вместе с тем утверждают чужеродность  возникающих образов.  «Коза» и «Наездник» – это еще близкое и понятное, увиденное  как бы глазами ребенка. Но одновременно и претерпевающее глубинные изменения,  превращающие всадника в кентавра,  а  бородатую упрямицу  – в  технократический объект. Этот подход проявляется в подавляющем большинстве работ художника. Они воплощают в себе, инобытийные, словно бы внеземные проявления жизни. Непривычные формы скульптурных объектов прорастают друг в друга, скручиваются в тугие спирали, изгибаются. Они пластичны, наполнены внутренним движением и, как правило, внеэмоциональны. Лишь «Опутанный» испуганно замирает, поблескивая немигающим глазом, словно пойманный мышонок в кулаке у мальчишки. Другие персонажи – это «вещи в себе», вступить в контакт с которыми невозможно. Это чужеродное Иное, быть может наполняющее просторы Вселенной и недоступное нашему пониманию. И потому столь важной представляется автору проблема информации в ее глобальном философском смысле. Переложенная на язык искусства,  она проявляет себя в непререкаемой уверенности «Светофора», приобретает антропоморфные формы в диптихе «Сигнал», удивляет фантастичностью «Небесной информации». Бесконечность проявлений жизни во вселенском потоке, столь чутко ощущаемая художником,  находит свое отражение в первообразах прирученных разумными существами животных («Первая лошадь» и «Первая корова») и монументальных «Вратах времени», олицетворяющих таинственные границы нашего бытия.

Скульптор мастерски владеет своим материалом. Он работает с шамотом. И именно свойства этой керамической массы, обладающей пластичностью и особой прочностью, принимающей практически любые нужные художнику формы, определяет направление его поисков. К тому же керамика как материал замечательна возможностью использования цвета. В скульптуре Котышова цвет лаконичен и органически связан с пластической формой. Он  придает ей дополнительный декоративный импульс и завершенность.  Применение стекловидных цветных покрытий – глазурей,   которые, спекаясь при нагревании с керамической основой, образуют прочную цветную поверхность, позволяет создавать широкий спектр разнообразных фактур. Экспериментируя с глазурями, художник достигает богатых эффектов, передающих острый блеск металла, имитирующих хрупкость застывшего льда, создающих тугую сетку мелких трещин на поверхности.

  Воплощенные в материале, пластические формы скульптурных композиций знаменуют собой идеи неисчерпаемого многообразия, бесконечной вариативности и неиссякаемости проявлений Жизни как неотъемлемого свойства Вселенной.           

О. Пичугина